Серия рассказов о бригадах скорой помощи Опции

[SuperMax]

Савченко Дмитрий


Мышка – матерщинница О небольшом конфликте фельдшера и хирурга приемного отделения

Весной 199… года пришла к нам на подстанцию новая сотрудница. Нежное создание ростом метр сорок, с тоненьким девчоночьим "хвостиком" на затылке, белыми кудряшками на висках, в маленьких круглых очечках. Звали это чудо – Юленька. Юленька не пила, не курила, не ругалась матом, о мужиках вообще страшно было подумать… Этакий десятилетний ребенок в стае выездных волков. Разговаривала Юленька тонким-тонким голоском и, почти сразу, получила прозвище "мышка".
Мужики в присутствии Юленьки робели и терялись. Даже страшный человек-гора, доктор восьмой бригады Прагин, обладатель черного пояса каратэ, весом сто шестьдесят килограмм, разговаривавший исключительно матом. При виде Прагина трепетали любые хулиганы, буйные алкаши – плакали и забивались в самые темные углы. Представить себе разгневанного Прагина вообще было страшно… Правда Прагина очень любили дети и собаки, и совсем его не боялись… Увидев Юленьку, Прагин краснел, бледнел, становился исключительно вежливым и серьезным, все время норовил угостить ее чем-нибудь вкусным – конфетами или мороженым и при первой возможности брал ее в ночь третьим номером на восьмую бригаду (работал он с постоянным фельдшером Игорьком), и немедленно укладывал спать. "Наработается еще ребенок, пусть поспит" – объяснял Прагин начальству и спорить с ним никто не решался.
Несмотря на малые габариты, фельдшером Юленька была классным, все умела, ничего не боялась, работать с ней было легко и приятно. Постепенно Юленьку стали ставить одну на бригаду, но исключительно на дневную полусуточную. Если бы кто осмелился оставить "мышку" одну в ночь… Прагин бы его убил…
Нежное, воздушное создание…
Работал я как всегда в "одинаре" на родной двадцать второй бригаде. После обеда получил вызов на перевозку "сотряса" из травмпункта, приехал, погрузил больного, запросил место… Виталик как всегда был на руле, в полной боевой форме и в течение пятнадцати минут мы доставили страдальца в ближайший "комбинат здоровья". В больнице было два приемных отделения. В одном корпусе – терапия, неврология, гинекология и прочая лабуда, а в другом – хирургия и травма. Сдал больного без проблем и уселся писать карточку за стеклянной загородкой для сестер, за их столом. Из коридора меня не было видно…
Открылась дверь и в приемник просочилась Юленька, ведя под локоток бабушку.
- Скорая, чего везем?!! – прогремело из дальнего конца коридора.
- Бабушка, холецистит… - ответил еле слышный писк.
- Ждите!!.. Больную посадите на кушетку в коридоре!
- Хорошо. Ждем…
Через пять минут из недр приемного выдвинулся хирург. Типичный хирург… Огромная толстая детина с волосатой грудью и руками, толстенной золотой цепью на шее, наглой мордой и бычком в зубах. Рубашка операционника туго обтягивала толстый живот и была заправлена в брюки. Правой рукой хирург лениво почесывал волосы на груди в вырезе операционника…
- Слышь девочка, мы закрыты – изрек членисторукий "друг"- я больного не приму…
- Но центр дал место к вам…
- Блин, козявка, ты чо плохо слышишь?
- Не ругайтесь, пожалуйста, я сейчас позвоню на центр и все выясню…
- Давай, давай, мелкая, звони.
Я с интересом прислушивался к разговору, отложил карту и ручку в сторону и прикидывал, не пора ли вмешаться. Но события стремительно принимали интересный оборот и вмешательства не потребовалось…
На стене в коридоре висел телефон. Юленька набрала номер старшего врача, доложила ему ситуацию, выслушала ответ и повернулась к хирургу:
- Центр говорит вы скоро открываетесь, старший врач велел оставить больную, скажите пожалуйста, кто принимает?..
- Да ты, блин, шмакодявка, я е… твой центр и твоего старшего врача, наберут на скорую м…в по объявлению, не знают ни х.. и слушать не умеют, забирай бабку и пошла отсюда на х..!!!!!
Я почти вскочил из-за стола и тут на весь приемник раздался крик. Я даже представить себе не мог, что у "мышки" есть такой командный голос:
- Е….й ты в рот и в уши распрему..бл….им прое..ем злое…им оху..ший пи..юк прое..ш опи…..ший от собственной зломуд….ти, стоишь м…к плешивый, несешь х…ю аж уши вянут, я уже от этой х..ни ох..ла на х.., говори фамилию гнида и не вые….ся сука мохнорылая!!!
Юлька подскочила к хирургу, оттянула на животе штаны, сунула туда свернутый трубочкой "сопроводок" и отпустила резинку. Резинка звонко щелкнула по толстому животу. Хирург икнул и еле слышно пролепетал фамилию. Юлька вызкочила из приемного, громко хлопнув дверью. С потолка посыпалась штукатурка. В приемном воцарилась тишина… Слышно было как шуршит бычок, падая на пол изо рта хирурга…
Я встал из-за стола, обошел превратившегося в соляной столб хирурга и двинулся на выход. Лицо у хирурга было таким, будто он увидел черта или инопланетянина…
На крыльце приемного никого не было. Чуть поодаль стоял мой "РАФ", Виталик сидел за рулем и курил.
- Слышь, чего с Юленькой случилось? Вылетела из приемного, как ошпаренная, прыгнула в "пепелац" и рванули они отсюда как на пожар…
- Хрен его знает, Вит, потом спросим. Поехали…
Ближе к утру мы привезли туда еще одного больного, как раз к хирургу. Хирург сидел грустный в своей смотровой, под глазом у него наливался гигантский фингал… На столе перед ним лежали разорванная на мелкие кусочки золотая цепь и "сопроводок" на мужика с прободной язвой. Фамилия доставившего в "сопроводке" была – Прагин…
В шесть утра я сидел в столовой и заваривал чай. Вошла Юленька.
- Можно я с тобой посижу, чайку попью? Серега меня, как всегда, спать оставил, но не спится чего-то…
- Юленька, ты еще спрашиваешь.
Я заварил вторую кружку и вытащил из кармана шинели пачку печенья.
- Юленька, ну я от тебя не ожидал…
- Чего?
- Как ты хирургов гоняешь, ..ну даешь, блин…
- Ты слышал?
- Я за стойкой сидел, выскочить не успел.
- Ой, только ребятам нашим никому не говори. Ладно?
- Ладно, не скажу.
А я никому и не сказал!

P. S. Юлия Николаевна Прагина закончила институт, ординатуру и стала врачом – гинекологом. Сейчас работает в крупной клинике, оперирует и иногда дежурит по приемному отделению. Больных принимает без звука, сама каталась. Но не дай Бог ей нахамить. Такое услышите… Желающие есть?

[SuperMax]

Террорист О похожем на бомбу АН8

Приключилась эта история в феврале 2003 года на одной из подстанций северо-запада Москвы. Пришел к нам на подстанцию новый фельдшер Федя Новичков. Окончил Федор одно из подмосковных медицинских училищ, проработал полгода на "скорой" в родном маленьком городке и подался в Москву на заработки… Парень хороший, добрый, умный в меру, но до денег жадный. Взял Федя свои полторы ставки, сел на бригаду и стал "сутки – двое", в одиночном режиме, окучивать просторы столицы.
Особенно полюбил Федор аппарат АН-8. Для тех, кто не знает – портативный наркозный аппарат, серый ящичек с двумя баллонами, очень похожий на акваланг в миниатюре. Его частенько так и называют "аквалангом". АН-восьмой Федю тоже "полюбил" и частенько терялся, то оставался забытым на вызове, то в гараже, то на улице… Но Федя без любимого аппарата не мог и всегда находил его, отчищал от грязи, прикручивал свежие баллоны и передавал утром по смене в целости и сохранности. За полгода Федя умудрился потерять "акваланг" четыре раза, но все заканчивалось хорошо, а на пятый раз – приключился маленький конфуз…
Холодным февральским вечером, когда мороз перевалил за двадцать градусов, мела поземка, поздние прохожие, кутаясь в шарфы, спешили к метро, а все нормальные люди сидели по домам, смотрели телевизор, мирно выпивали в своих квартирах или готовились к отходу ко сну, изрядно замотанный и уставший Федя поехал в район соседней подстанции с поводом: "женщина 80, травма ноги". Обычный, достойный "фельдшерский" повод к вызову, в обычный двенадцатиэтажный дом-башню, каких в любом более-менее большом городе хоть пруд пруди – типовой проект. Ехал Федя на седьмой вызов без заезда, курил сигаретку и тихо матюкал себе под нос диспетчеров, больных и соседнюю подстанцию, которая не хочет работать и все говенные адреса и поводы стремится распихать по региону. В принципе так оно и было, сколько мы ни ездили за соседей – всегда попадали на пьянь и "валежник", денежные вызова они прекрасно окучивали и без нас.
Данный вызов оказался приятным исключением. У бабушки, как и следовало ожидать, оказался перелом шейки бедра, но квартира оказалась приличной, люди приятными, бабушку свою любящими и настаивающими на госпитализации в хорошую больницу. Проведя переговоры с родственниками, людьми весьма небедными, обезболив и зашинировав бабушку, решил Федя вывезти ее в 59 ГКБ и пошел в машину за волокушами. В правом нагрудном кармане формы, рядом с наркотиками, шуршал заслуженный гонорар и Федя, моментально пришедший в хорошее настроение, бодро поскакал вниз по лестнице, этаж был всего лишь четвертый… Дожидаться лифта было "в лом".
Вместе с волокушами прихватил Федя и свой любимый АН-8, не мог он без него обойтись и видимо, решил дать бабушке немного закиси "на дорожку", чтобы не кряхтела старая при переноске до машины. Зачем он это сделал, сам Федя впоследствии объяснить не смог… Время было позднее, соседи готовились ко сну, "негров" найти не смогли и Федя вместе с сыном больной потащили бабушку в машину. В процессе переноски возник вопрос об увеличении гонорара и занятый важными переговорами Федор, напрочь забыл о любимом аппарате. Наконец, в полпервого ночи, с легкими матюками, загрузили бабушку в салон, сын пошел заводить и прогревать свою иномарку, чтобы ехать следом за "скорой". В промерзший салон ночной "Газели" ни одного нормального россиянина добровольно не загонишь… Федя заполнил "сопроводок", закутался в куртку, закурил очередную сигарету и вся процессия медленно и печально двинулась в направлении комбината здоровья № 59. Где остался аппарат АН-8 никто и не подумал…
Около часа ночи один из жильцов дома решил прогулять свою собачку. Овчарка – не кошка, в лоток гадить не приучишь и сосед, выдыхая страшную концентрацию винных паров, с трудом оделся, прицепил к питомцу поводок и пошел вызывать лифт…
В приехавшем лифте открылась страшная картина: на полу лифта, в углу, лежала большая серая коробка с непонятными циферблатами и стрелочками, кнопками и двумя баллонами с надписями "кислород" и "закись азота". Крышка коробки была закреплена непонятными проводами (вместо сломанных петель). Громкое шипение раздавалось на всю лестничную клетку, стрелочки на циферблатах медленно стремились к нулю… Овчарка присела на задние лапы и справила малую нужду, моментально протрезвевший сосед побежал звонить "02"…
На соседней подстанции народ готовился к ужину. Только что уехал линейный контроль, из темных закоулков вокруг подстанции "без отзвона" потянулись бригады… Двор постепенно заполнился машинами, на кухне закипели чайники, зашкворчала разогреваемая картошка с мясом, на подоконнике за горшком с кактусом притаилась маленькая литровая бутылочка коньячку… Вошедшие с мороза линейные рассаживались вокруг стола, кодировали карты и прикидывали в каком порядке накидать "ложняков", чтобы всем перекусить без напряга… Милостей от начальства давно уже никто не ждал и свой быт сотрудники обеспечивали сами, по мере сил и возможностей. Кинули жребий и Маринка Офигенова первой пошла закрывать карту и пробовать получить официальные тридцать минут на ужин. К ее изумлению, в полвторого ночи на регионе вызова не висели и диспетчер направления, для порядку покочевряжившись, поставила двадцатой бригаде ужин. С кухни струился аромат жареной картошки, что-то тихо пробулькало, звякнули кружки…
Селектор зашуршал неожиданно, спящих на подстанции все равно не было и народ непроизвольно повернул головы к репродуктору, висящему над дверью… "Двадцатая бригада, срочный вызов, угроза взрыва… Двадцать, угроза взрыва" – Маринка лениво поплелась в диспетчерскую, думая какой еще пионер вздумал пошутить февральской ночью… В карте по адресу "…Ополчения, 45" черным по белому значилось: "угроза взрыва, кислородно-закисная бомба, химическое заражение? Дежурство". Народ в столовой, увидев карту, тихо обалдел. Посовещавшись решили, что взрываться там вроде как и нечему, но черт их этих террористов знает, чего придумают… Короче, Маринка, тебе и карты в руки: доктор-ординатор-совместитель, без пяти минут травматолог, разберешься… Маринка поплелась в гараж за водителем…
Пошли под маяками, через четыре минуты были на месте. Дом был уже оцеплен милицией, стояли пожарные машины и бригада ЦЭМПа, поодаль кучковались эвакуированные жильцы. Ждали прибытия пиротехников… Бабушки живо обсуждали ночные новости. Кто-то из жильцов вспомнил, что закись – это "веселящий газ" и страшное слово "ГАЗ" повисло над толпой… Народ невольно отодвинулся от дома еще дальше, кто-то попытался сделать из носового платка некое подобие респиратора, послышался тихий женский плач…
Подъехал микроавтобус с саперами, присел на рессорах, открылась боковая дверь, изнутри показалось существо похожее на космонавта: в шлеме, бронежилете, обвешанное всяческим инструментом и с небольшим чемоданчиком в руке. Существо на полусогнутых ногах двинулось к подъезду, следом за ним трусила серая, с черными подпалинами, овчарка…
Первой в лифт запустили собаку. Она принюхивалась, приседала, потом вдруг завиляла хвостом и с щенячьим повизгиванием выскочила наружу. В лифт вошел сапер и над домом повисла зловещая тишина…
Через пару минут существо в скафандре вышло из подъезда, неся впереди себя серый ящик с двумя баллонами. Народ охнул и отодвинулся еще дальше. Существо громко, на весь двор, сказало длинную непечатную фразу, перевернуло ящик вверх тормашками, показало представителям местного ОВД табличку с надписью "аппарат наркозный, сер. № …….", бросило ящик на снег, сказало еще более длинную непечатную фразу и полезло в свой микроавтобус. Следом за ним влезла веселая, виляющая хвостом овчарка. Саперы уехали…
Народ потянулся по своим квартирам, несколько бабушек подошли к Маринке за валидолом, группа мужиков направилась к ближайшему круглосуточному магазину. Оцепление как-то незаметно рассосалось, менты подобрали несчастный АН-8 и уехали восвояси. Маринка отзвонилась и тут же получила вызов в этот самый дом на "ж. 72 АД, п/с". Сутки продолжались…
Утром, без двадцати минут девять, уставший, но довольный благодарными больными Федя готовился закрывать бригаду. Дописывал последние рецепты, кодировал карты и предвкушал первую утреннюю бутылку пива после честно отработанных суток. Внезапно в фельдшерскую ворвался старший фельдшер Валерик: "Новичков, твою мать, где аннушка?" "Чего"- не понял Федор. "Акваланги, говорю где?...."- продолжал бушевать Валера. Со страшным фельдшером шутить было опасно и Федор заметно приуныл. Обшарив родную машину и не найдя любимого аппарата, Федор приуныл еще больше. "Аннушку ищи, блин, чмо болотное…"- голос Валеры, бывшего в молодости старшиной в стройбате, ласково громыхал по гаражу…
Припомнив все свои приключения за сутки, Федя решил посетить адрес этой злополучной старушки с "шейкой бедра". У подъезда стояла группа сильно поддатых россиян и живо обсуждала ночные события. Федя, допивший уже третью бутылку пива, подошел к народу и вполне сошел за своего: "Мужики, а че было то? А?" – спросил Федор и народ с радостью стал по-новой вспоминать свои злоключения… "А куда эту штуку то, дели?" – "Да менты с собой забрали…" И Федор поплелся в сторону местного ОВД.
На крыльце околотка стоял и курил невыспавшийся "опер". С трудом открыв воспаленные опухшие глаза, он глянул на Федю и в первый момент не понял смысл вопроса: "Скажите, Вы мой аппарат, серый такой, с двумя баллонами, не видели?" В следующий момент он двинул Феде "поддых", приговаривая: "Так это из-за тебя мы тут всю ночь е…..?" Федя, понимая свою вину, даже не обиделся, прокашлялся и спросил: "Скажите, а куда Вы его дели?" – "В мусорку сбросили…" Обшарив мусорный контейнер и не найдя АН-8, Федя осмелился спросить еще: "А мусор куда от Вас вывозят?" Получив ответ, Федя отправился на Митинскую свалку продолжать поиски бригадного имущества… На свалке Федя нанял за пятьсот рублей нескольких бомжей и через пару часов получил назад свой любимый "акваланг" в целости и почти в сохранности. Потратив еще полдня на приведение аппарата в божеский вид, Федя торжественно предъявил его Валерику и был прощен.
Историю эту "замяли" на всех уровнях и широкой огласки она не получила. Федя получил подпольную кличку "Басаев", на которую очень обижается. И АН-8 с собой в машину больше не берет, несмотря на возможные кары со стороны линейного контроля. Начищенный и заново покрашенный АН-8, с новыми масками и шлангами стоит на почетном месте в вещевой комнате.